Гигантский дуб <---

– Вопросы здесь задаются мною. Ты такого права не заслуживаешь, – отрывисто бросила Сильвана: её уже начали раздражать несообразительность и наглость зверька. «И что, собственно, в нём нашли эти феи?..» Приятным сюрпризом стало, что по крайней мере некоторые из них проявили сознательность и не стали препятствовать ей в выполнении возложенного на неё поручения. Не то, чтобы Сильвана так уж нуждалась в их помощи или не смогла бы обойтись без неё. Своего бы она всё равно добилась – если не по-хорошему, так по плохому уж точно, но при этом не нарушив ни одного правила межрасовой уживчивости. Проще говоря, на феях её жестокие меры никак не отразились бы – всё плохое досталось бы виновнику торжества, в данный момент жалким трусливым комочком боязливо висящему перед ней в воздухе. «Но ты ж ведь и так никуда теперь от меня не денешься...» Просто содействие фей являлось ещё одним приятным подтверждением имеющегося у неё авторитета.
Ведь именно она была выбрана большинством Совета Хранителей, а не Асклепий, когда встал вопрос, кто должен поговорить с феями, затем относительно легко (два голоса против одного) добилась согласия Совета сконцентрировать все нити расследования в одних руках (что означало на деле, что продолжать расследование будет тоже она).
И Сильвана знала, что она этого заслуживает – а со временем добьётся и большего, на законных основаниях войдя в Совет. И ещё, что это «скоро» не за горами: Арутена с Калиникой почти единодушно признали, что у неё больше такта. А ещё есть воля и энергия, жизненно необходимые для того, чтоб внести в их затухающий Совет свежую струю.
И, быть может, не была непогрешимой и сама Игдрасса? В том, что наделила отчаявшегося человека неподобающим ему долголетием – с тем, чтобы он мог на равных заменить свою погибшую возлюбленную?
Как и все в лесу, Сильвана жалела друида, но в последний век она с неудовольствием замечала, что он оказывается неправым всё чаще и чаще. Интересы Леса требовали от неё не молчать. Интересы Леса требовали от неё не скрывать своё мнение за маскою ложной скромности.
– Итак, Алессандра выручила тебя, а потом вы с нею вместе достали кристалл, – жёстко напомнила она крысюку, чтобы вернуть того к реальности. – Его у вас сразу отобрали или нет? Что произошло в промежутке? Я жду от тебя внятного ответа, зверёныш.

Сильвана схватила за шкирку глупое нахальное животное и как следует встряхнула его – как разговаривающий меховой коврик, из которого давно пора выбить пыль и дурь. «Он даже сам не понимает, что говорит...» Дриада была уверена, что он не осмелится её тяпнуть – в этом плане для неё опасность представляли только бобры, а они все были сознательными животными. По крайней мере, те бобры, которые проживали в Волшебном лесу.
«Глупое животное! Тоже мне, нашёл время, чтобы капризничать.»
– Если погибнет наш лес, никто не будет тебя кормить и ты тоже умрёшь с голоду, – с нажимом произнесла она, пристально вглядываясь в его бегающие глупые глазки. – Я не пугаю, я просто предупреждаю. И твоя подруга в опасности. И другая твоя подруга тоже. Так что помочь разоблачить врага – это твой долг, а ты – мерзкий прихлебатель злодеев, если не желаешь исполнить это.
– Можешь подумать, если тебе что-то непонятно. У нас вся ночь впереди, – милостиво разрешила она и демонстративно отвернулась от крыса, крепко сжав в руке свой конец повязанной феей ленточки.
На другом конце болтался взъерошенный и перепуганный дриадой крысюк.

Дриада пренебрежительно сморщилась, едва только до неё донеслись неразумные писки и жалобы мохнатого дармоеда. Жесткая и волевая по характеру Сильвана знала, что непременно добьётся своего, и что как только запал и пыл неразумного пискуна истощатся, его мохнатая «бестолковка» наконец-то усвоит те доводы, которые она ему туда вдалбливала. С ним иначе нельзя. И если дриада о чём-то сожалела, так только о том, что её методы действовали на крысюка недостаточно быстро.
«Однако Алессандра не говорила ничего о горькой траве... Упустила из виду?.. Не придала значения?.. Позабыла?..» Не хотелось верить, что девушка могла сознательно умолчать об этой детали, и Сильвана сделала себе на память замечание повторно допросить молодую дриаду. Конечно, не сейчас, а когда той станет немного лучше. Да и с крысом разговор был ещё не закончен.
– Ты же слышал, что сказала тебе Эвлин-Еванджелина, – процедила она Калиолю. Похоже, толку от этого свидетеля будет, как с крысы шерсти. Иными словами, ещё меньше, чем от Алессандры. Практически никакого.
Но только отступать Сильвана не собиралась. Не в её правилах это было.
– Так вы, значит, прямо сразу так и решили отправиться к эльфам за советом и помощью? – с насмешкой поддела она крысюка. – Это ж ведь чертовски далеко! За семь вёрст киселя хлебать! Что ж вы поблизости никого другого не поискали? Не догадались своим куцым крысиным умишком! Или как?
Целью её насмешливой пренебрежительности было как можно сильнее задеть крысёнка и тем самым вывести его из себя. И пусть не смеет обижаться – это было в его собственных интересах. Чем больше зверёк наговорит в то время, пока будет оправдываться, чем скорее Сильвана узнает что ей нужно – тем скорее он окажется на свободе. Просто к некоторым нужен именно вот такой вот жесткий подход. По-другому они не понимают. «Так-то воть!!..» – мысленно передразнила она зверёныша.

«М-мда... Кое-кого бы не мешало проучить хорошим манерам...»
Сильвана резко дёрнула за ленточку, притягивая к себе крысюка, захватила его за лапку и встряхнула, чтобы он хорошенько понял, перед кем не стоит наглеть. Неужели Алессандра настолько потеряла уважение ко всем их традициям, что привела этого зверёныша в святая святых – на их поляну.
«Кому-то сейчас ох как не поздоровится...» – решила Сильвана. Она решила начать с того, кто был под рукой, однако и молодой дриаде также предстояло получить выволочку за самоуправство.
– Так значит, говоришь, я должна стоять там в ожидании, пока такой пискун, как ты, не вздумает спросить у меня совета? – угрожающе прошипела она прямо в мордочку нахальному животному и крепко перехватила его за ухо. – В то время, когда моя помощь требовалась в другом месте? Совсем охамел? Сам профукал кристалл, сам не защитил Алессандру... Какие ко мне могут быть претензии?!
– И неужели тебя... подумать только, тебя могла заловить какая-то крыса? – пренебрежительно спросила дриада, ухватив крысёнка за второе ухо, которое она тоже начала выворачивать. – Я-то думала, что ты лучше умеешь ладить с сородичами...
«Защитник мелких лесных и полевых вредителей был словлен своим подопечным» – мысленно прокомментировала она происходящее. – «Ну-ка, ну-ка... Посмотрим, что ты на это скажешь, зверёныш...»

Сильвана была разочарована. Толстый глупый крысюк наконец-то, пища и трепыхаясь, признал за ней право задавать вопросы, однако принялся рассказывать о своих злоключениях по второму кругу. «Зачем?» Он что, за идиотку её считает? Или действительно так схлопотал по своей «бестолковке», что последняя соображалка была утрачена?
«Ладно, попробуем ещё раз. И только посмей-ка мне теперь не ответить.»
– Ты помнишь дорогу? Хотя бы примерно. В каком направлении тебя несли?
«А эта твоя гигантская крыса не боится отравиться. Или поглупеть, если съест тебя. Два сапога пара!» – мысленно охарактеризовала она Вельхеарга. Сильване он бы резко не понравился, если бы она увидела большого мерзкого крыса вживую, однако отлуп нахального мелкого летающего крысюка дриада почти одобряла. Она считала, что Калиоль сам нарвался, раз уж позволил себя схватить вместо того, чтобы взлететь как можно выше и поднять тревогу.

Толку от зверька было мало: похоже, что положи перед ним написанный могущественным волшебником старинный фолиант, открывающий абсолютно все тайны магии и дающий абсолютное знание, а рядом с фолиантом какую-нибудь сладкую фруктину – и совершенно ясно, какой выбор сделает глупый крысюк.
– Много ли в лесу таких высоких деревьев? – насмешливо проговорила дриада. – Особенно для такой малявки вроде тебя. А филин сегодня сидит, завтра улетел. Нет уж, зверюшка, думай ещё! Не заслужил свой орешек. Что это было за дерево? – её не оставляла надежда, что это дерево окажется редкой породы. Тогда можно будет посетить их все, одно за другим... Способ длительный, но далеко не безнадёжный для тех, кто, подобно ей, обладает умом, настойчивостью и выдержкой.
И Сильвана только пожалела, что не может делегировать это поручение молодым дриадам. У них ещё «зелёный шум» в голове, а самой наблюдательности не намного больше, чем у Калиоля. И присутствие злодея, чего доброго, заметят только тогда, когда их уже самих спасать от него понадобится.

– Дел у меня как будто других нет! – презрительно фыркнула дриада. На самом деле ей вовсе не хотелось разговаривать с птицами. «Тут с одной летающей крысой и её бреднями и так время теряешь – а теперь требуется ещё больше потратить его на нескольких летунов!.. Из которых большая часть, быть может, ничего и не видела!» Ускоренный во времени разговор с животными или птицами, более похожий на моментальный обмен мыслеобразами, был как раз тем, в чём много более преуспевали друиды, а Сильване претила мысль просить о помощи Асклепия – тем более после того, как она сама, по своей инициативе, перехватила у него это расследование.
И ель (или сосна) также была далеко не тем деревом, которое могло бы помочь Сильване в её поисках. После гибели Елены, Еловой дриады, прошло уже более трёх столетий, и это время как минимум в два раза перекрывало срок, в течение которого должна была появиться на свет новая молодая дриада, принадлежащая к какому-либо из видов хвойных деревьев. Но ни ель, ни сосна, ни пихта, ни кедр, ни лиственница с тех пор так и не становились «одушевлёнными». Более века назад отсутствие появления хвойной дриады начало заметно беспокоить всех остальных, по лесу ходили разные слухи... и вот уже скоро наступит век, с тех пор как Совет Хранителей постановил назначить определённый день весны Днем Памяти Елены. С тех пор и по сей день каждая дриада высаживала в тот день несколько штук хвойных деревьев. Каждая надеялась, что именно посаженное ей дерево подарит Лесу наследницу Елены.
Пока ничего подобного не произошло, однако благодаря стараниям дриад хвойных деревьев в лесу завелось много больше, нежели летающих крыс. Одно дело, если дерево то было действительно могучим и старым – таких действительно водилось немного. Однако для Калиоля «большущим» могло казаться любое взрослое дерево. Сильвана оценкам крысёныша не доверяла – ей требовалось нечто куда более определённое – и от более ответственного существа.
– Опиши мне озерце! – строго сказала она крысюку. – Надеюсь, что это хотя бы пруд? Или, скорее, так себе – какая-нибудь грязная лужа?.. Думай, зверёк, думай! Чем скорее ты вспомнишь, что я хочу узнать – тем скорее окажешься на свободе. Так что в твоих же интересах хорошенько постараться. Это ты понимаешь?

– Мне-то какое дело до твоих вкусов? – снова презрительно фыркнула дриада. – Жить захочешь – будешь пить всё, что влажное, – Сильвана имела большой опыт выживания в засушливых условиях, где умение добыть воду было жизненно необходимо для любого живого существа. Особенно для дриады. Из рассказа крыса она извлекла только одно – судя по неухоженности места, его застоявшийся прудик должен был находиться где-то за периферией Волшебного Леса. И, чем дальше от центра, тем сложнее становилось отыскать колдуна.
– Ты примерно помнишь, с какой скоростью ты летел? И как долго? – потребовала она от крысёнка. Нужно было хотя бы приблизительно очертить район поисков. Впрочем, нужно было ещё учесть, что на оценки Калиоля полагаться было нельзя.
И Сильвана при необходимости была готова пожертвовать многим, лишь бы только вместо Калиоля на её вопросы отвечал кто-то более сообразительный.

Сильвана не поняла юмора и не поддержала шутку.
– Не можешь – учись! – резко отрезала она. – А потерял палочку – так сам виноват. Если она будет использована во вред Лесу – останешься без ушей и без хвоста, это я тебе обещаю.
Ей решительно не нравилось ни то, о чём повествовал Калиоль, ни предпринятые крысом действия, а ещё менее всего – тон, которым он всё это рассказывал. «Вот ведь глупое животное! Совсем ничего не понимает...
И чему радуется-то?.. Чему бахвалится?..»
Дриада брезгливо смерила крыса взглядом и добавила:
– Нет, ты не герой. Ты разиня бестолковая. Если бы у тебя была хотя бы капля умишка, то ты бы поседел от страха от одной мысли о последствиях, к которым может привести твоё разгильдяйство. Твоё счастье, что ты этого не понимаешь.

– Нужен?.. – насмешливо фыркнула дриада. Её нисколько не тронула внезапная сговорчивость крысюка, Сильвана предпочитала испытать как следует трусливое животное, чтобы понять, как далеко могло бы оно зайти. – Нет, не думаю. На что ты сгодишься? Разве что для одной моей знакомой рыси на ужин. Такое устраивает?
По-видимому, не устраивало. Зверёк съёжился, Сильвана понадеялась, что это потому, что он и сам понял, что ляпнул глупость.
Дриада смерила глазами расстояние до высокого молодого дуба, сильно вытянувшегося за последнее десятилетие. «Этот подойдет» К дубу она испытывала нечто, похожее на нежность: дерево казалось ей намного сообразительнее зверёныша.
– Видишь то дерево? – спросила она крысёнка, развернув его так, чтобы мордочка зверька также смотрела в сторону дуба. – Как только я тебя отпущу, лети к нему со всей скорости. Измерим скорость твоего лёта. Ну что, готов? – теперь она держала крысёнка одной рукой, а вторую положила на пульс первой, для измерения времени.
– ВПЕРЁД! – рявкнула дриада и одновременно пиханула крысюка в сторону дерева. В глубине души она надеялась, что глупое животное выполнит всё как надо, а не станет останавливаться и переспрашивать на полдороги.

Что ж, по крайней мере в этом глупый маленький зверёк превзошёл все её ожидания. «Расшибиться в лепёшку, это ж надо!.. какое рвенье, подумать только!.. Или это он так стремился удрать?..»
Дриада направилась к дереву, чётко отмеряя шаги и перечисляя числительные всякий раз, когда её левая нога касалась земли. Поскольку начинала она с правой, любому возможному наблюдателю несложно было догадаться, что это был один из способов измерения расстояния. Однако Сильвана была твёрдо уверена, что подобных наблюдателей поблизости не наблюдается: никто бы не осмелился шпионить за Поляной Дриад, прекрасно понимая, какое наказание может последовать в случае обнаружения его дриадами. А уж деревья обязательно бы заложили его, в этом можно было не сомневаться.
– ...двадцать два... двадцать три... двадцать четыре... двадцать пять... двадцать ш... ш-ш-шест-ть... – выходило почти двадцать шесть её парных шагов, а пульсобиение, как Сильвана уже отметила, от момента вылета Калиоля и до момента его во всех отношениях замечательного при... – дриада остановилась, подбирая наиболее подходящий случаю синоним, – придубения произошло целых четыре раза. Дробные доли Сильвана не учитывала, и потому результат получился очень приближённым – но, основываясь на этих данных, по скорости основательно напуганный летающий крысюк ничем не уступал своим ближайшим родственничкам – да-да, тем самым, что шастают в потёмках по ночам за так же мающимися бессонницею насекомыми, а затем дрыхнут целый день напролёт, свесившись с ветки вниз головой и основательно укрывшись своими мрачными кожистыми крыльями. «Летающие мыши, одним словом... чёрт бы их побрал, в общем!..»
Сильвана подняла валяющуюся под дубом на земле крысячью тушку – в самом деле, не пропадать же добру – и как следует встряхнула её, чтобы перестал притворяться и морочить честным дриадам головы. В сотрясение мозгов она не верила – было бы чего сотрясать-то, в самом-то деле!..

«Значит, так?..» Сильвана подошла к нему и остановилась, уперев руки в боки. Глупый наглый зверёк усердно симулировал, что ему якобы плохо. Настолько плохо, что прямо хоть сейчас ложись и помирай, наплевав на свои Долг и Лес. Естественно, что никаких угрызений совести Сильвана по отношению к крысюку не испытывала – ровно так же, как и желания умереть от угрызений совести вместе с ним за компанию. Сильвана не особенно любила животных – тем более, таких, которые доставляют огромные проблемы окружающим. И уж тем более не любила слабаков, старающихся всеми правдами и неправдами уклониться от своего Долга перед Волшебным Лесом. А летающий нахальный крысюк находился у неё на верхушке обоих списков – стоило ли удивляться, что и отношение у неё к нему было соответствующим.
«Ну, сейчас ты придёшь у меня в себя. Сам!» – угрожающе подумала дриада.
Где-то поблизости от Поляны Дриад должен быть ручей – Сильвана уже слышала его журчание. Маленький и ничем не знаменитый – однако для того, что она задумала, это хватало.
«Посмотрим, как ты теперь запоёшь, маленькая притворяшка» – подумала Сильвана и курнула крысёныша в воду. Только задние лапки (за которые она держала крысёнка) торчали вверх из воды и поэтому остались ненамоченными.